Символика меча в русской государственной геральдике XVII – первой четверти XVIII вв.

Теперь обратимся к Петровской эпохе. Мы уже говорили о том, что единственное, существовавшее доныне упоминание меча в связи с русской знаменной символикой относило начало его изображения на полотнищах ротному знамени Преображенского полка 1700 г. и рассматривало как светскую эмблему. Уже приведенный нами материал представляет широкое использование меча на государственных инсигниях, каковыми являются знамена. Чтобы получить более отчетливое представление о семантике меча в Петровское время, рассмотрим комплекс памятников, несущих на себе это изображение.

1696-ым годом датируется знамя гербовое царя Петра Алексеевича. На нем в центре изображен двуглавый орел, у которого на груди в круге образ Христа на коне с мечом, выходящим из уст. На кайме круга надпись: "Отъ устъ его изыде оружие обоюдно острое, еже победити вся враги помазанника своего, видимыя и не видимыя". В клювах орла и у копий, которые он держит в лапах, помещены хартии с надписями: "Се вознесе главу мою на враги моя", "Десница твоя Господи, прославися въ крепости", "Дасти же сокрушити супостаты твоя", "Приими копие святое, яко даръ от Бога". Орел изображен на фоне моря с кораблями. На откосе изображен "камень веры" с предстоящими апостолами Петром и Павлом (либо св. Алексеем), и надписи: "Се полагаю во основании камень краеугольный, да созиждется верное мое Царство до скончания века" (под камнем), "Покрыю его, яко позна имя мое" (над камнем).

Налицо явная параллель с вышеописанным "великим стягом" Ивана Грозного. В этом нет ничего удивительного, тк как образ этого царя во многом был примером для молодого Петра. Это сохранялось в течение всей его жизни. Если в начале самостоятельного правления, отправляясь под Азов, Петр берет с собой стяг с изображением Спаса, с которым Иван Грозный был под Казанью, то в 1721 г. Петр был очень доволен триумфальными воротами, устроенными герцогом Голштинским по случаю Ништадтского мира, на которых по одну сторону изображался царь Иван Васильевич, скачущий на коне, и гербы присоединенных им княжеств, по другую – конный Петр и гербы новоприобретенных провинций. На первом изображении находилась надпись "Incepit" (начал), на втором – "Perfecit" (окончил). Петр сказал: "Эта иллюминация самая лучшая во всей Москве; тут представлены мои собственные мысли. Этот государь мой предшественник и пример; я всегда принимал его за образец".

На полковом знамени лейб-гвардии Преображенского полка 1700 г. изображен двуглавый орел с мечом в лапе. На ротном знамени полка этого же года помещена пышная барочная композиция с кулисами, фигурами Марса и Нептуна, арматурой, короной, раздвинутый занавес открывает вид на море, по которому плывет лодка, в ней Сатурн обучает юношу управлению веслом. Над ним всевидящее око, а под ним меч, обращенный вниз. На ротных знаменах Преображенского полка 1701 и Семеновского полка 1700, 1701, 1706 гг. в центре полотнища, в окружении цепи с Андреевским крестом, изображался обращенный вниз меч под всевидящим оком. Ту же композицию можно видеть на ротном знамени Преображенского полка 1706 г., но под мечом нарисованы берег, море и корабль. На ротных знаменах армейских полков 1700-1712 гг. в окружении цепи с Андреевским крестом изображена рука с мечом, выходящая из облака. И, наконец, знамя городовых солдат, "построенное" в Казани в 1704 г. – в обруче выходящая из облака рука с мечом и надпись: "Господи десною твоею рукою Християнская воинства защити и оружием меча нечестивые сопостаты победи".

Аналогом для этой группы знамен может служить аллегорическая композиция, прославляющая князя А.Д. Меншикова, украшающая фронтиспис книги "Ляврея или венец без безсмертныя славы..." 1714 г., в верхней части которой изображен треугольник в сиянии, с надписью под нижними углами которого – два облака. Из одного из них выходит рука с венком и пальмовой ветвью, из другого – рука с мечом. На транспаранте фейверка по случаю победы при Гангуте 1715 г. изображена выходящая из облака рука с мечом, как бы вмешивающаяся в ход морского сражения (девиз: "Слава въ вышнихъ богу. Прославимъ прославившего насъ").

Обзор петровских знамен показывает, что на основной массе помещается изображение меча. Очевидно символическое значение этой эмблемы, то есть меч божий, что является параллелью описанным выше европейским знаменем. Эта эмблема появляется уже на первых знаменах Петровской эпохи и сохраняется на всем ее протяжении. Также ясно, что в государственной геральдике продолжается единая линия, начатая в XVI веке знаменем Ивана Грозного.

В связи с вышеизложенным возможна и интерпретация эмблемы – рука с мечом, выходящая из облака, поражает змею. Может быть, в России иконографический тип этой эмблемы был заимствован из издания "Символы и эмблемата" и в частности оттуда перекочевал на полотнище знамени Луцкого полка образца 1712 г. Фейверк 1 января 1704 г. в Москве по случаю взятия Канцев в 1703 г. содержал изображение Марса, а в одном из медальонов, сопровождавших его, помещена рука с мечом, поражающим змею и девиз "Уповаетъ дондеже жизнь имеетъ". Интерпретация этого сюжета возможна лишь как меч божий поражающий неверных, то есть опять апокалипсическая идея.

На транспаранте фейверка 1 января 1705 г. в Москве изображена рука с мечом, выходящая из облака и поражающая змею, напавшую на женщину (девиз "отмъщу немилосердию"). Предлагаемая нами интерпретация этой композиции восходит к следующему сюжету из Апокалипсиса, XII: "И явилось на небе великое знамение: жена, облеченная в солнце; под ногами ее луна, и на главе ее венец из двенадцати звезд. Она имела во чреве, и кричала от болей и мук рождения. И другое Знамение явилось на небе: вот, большой красный дракон с семью головами и десятью рогами и на голове его семь диадем. Хвост его увлек с неба третью часть звезд и поверг их на землю. Дракон сей стал перед женою, которой надлежало родить, дабы, когда она родит, пожрать ее младенца. И родила она младенца мужеского пола, которому надлежит пасти все народы жезлом железным; и восхищено было дитя ее к Богу и престолу Его. А жена убежала в пустыню, где приготовлено было для нее место от Бога, чтобы питали ее там тысячу двести шестьдесят дней. И произошла на небе война: Михаил и Ангелы его воевали против дракона, и дракон и англеы его воевали против них, но не устояли, и не нашлось уже для них места на небе. И низвержен был великий дракон, древний змий, называемый диаволом и сатаною..."

В связи с предлагаемой интерпретацией этой эмблемы, которая спорна и требует дополнительной разработки, укажем на то, что образ "жены облеченной в солнце" был не чужд русской знаменной символике XVII века и Петровского времени. Ее изображение можно видеть на знамени конца XVII века, хранящемся в Стокгольме и на втором знамени Морского Регимента, где на груди орла в круге изображен тот же образ "жены облаченной в солнце", а в лапах орла скипетр и меч. На одной стороне прапора XVII в. из собрания Оружейной палаты помещен "Ангел Господен" с мечом в правой руке и надписью на груди "кто яко Бог". На другой стороне полотнища изображена Богоматерь с младенцем на руках, стоящая на полумесяце".

Рассмотрим теперь изображения меча, встречающиеся на различных памятниках Петровского времени в сочетании с другими государственными эмблемами.

На гравированном И. Щирским в 1691 году "Тезисе" И. Обидовского двуглавый орел изображен с копьем и мечом в лапах. На декорации фейерверков, устроенных в 1699 и 1700 гг. в ознаменование прекращения военных действий и заключения мира между Россией и Турцией был изображен двуглавый орел с ветвью мира и мечом в лапах. Аналогичное изображение было на триумфальных воротах, воздвигнутых Славяно-греко-латинской академией к торжественному въезду Петра в Москву 19 декабря 1704 г.

В подобных же композициях, то есть в составе русского государственного герба, меч изображен на заглавном листе "Арифметики" Л. Магницкого 1703 г. (гравюра М. Карновского), на гравированном А. Шхонебеком в 1704 г. проекте оформления главного входа в Арсенал, на центральном панно на триумфальном воротах "именитого человека Строгонова" в Москве в 1709 г., на гравированной И.Ф. Зубовым и Г.П. Тепчегорским в 1712 г. Конклюзии-программе Лаврентия Трансильванского, изображающей переход молдавского господаря Дмитрия Кантемира в русское подданство. Гравированная А. Зубовым аллегорическая композиция, прославляющая князя А.Д.Меншикова, украшающая фронтиспис книги "Ляврея или венец безсмертныя славы..." 1714 г., включает изображение двуглавого орла под тремя коронами, держащего в одной лапе державу, в другой – меч. Семантически приведенным примерам близко изображение на фронтоне северной стены московских триумфальных ворот в декабре 1702 г., где скипетр, перекрещенный с мечом, помещены под короной. На одной из картин триумфальных ворот, построенных в Москве в 1703 г., было следующее изображение: "На гземзе Фортуна, началница достоинств, и Беллона, началница воинств, держат в клейме на царском престоле венец царский и шлем, скипетр и меч". А на триумфальных воротах 1704 г. "крестообразне скипетр с рукою, знамение державныя силы, и мечь, знамение правды и отмщения, яко тыми его царское пресветлое величество российскую землю свою в целости соблюдает". Назначение меча, в связи с символами власти, отмечал Феофан Прокопович, когда говорил "о высочайшей державе, яко от Бога устроена и мечем вооружена есть и яко противитися ей есть грех на самаго Бога...".

Рассмотренная группа памятников представляет второе символическое значение меча, то есть символа власти.

Однако, особый интерес представляют изображения меча в сочетании с образом Петра Первого. Так, на фронтисписе "Новой чертежной книги..." К. Крюйса 1703-1704 гг. изображен сидящий Петр, левой рукой указывающий на корону, а правой – держащий меч; два ангела над ним трубят славу, один из них держит скипетр, между ними – щит с двуглавым орлом. В данном случае, так же, как и в сочетании с символами власти, то есть сам выступает как символ власти. Аналогичная символика меча и на гравированной около 1708 г. А.Ф. Зубовым, П. Пикартом и учениками карте Европы, где меч, перекрещенный со скипетром, и корона изображены под портретом Петра I. Однако, в этих изображениях возможно и особое осмысление образа самого Петра, а не только абстрактных символов власти. Напомним слова Феофана Прокоповича: "...и лютая и еще тогда нам тяжкая война не могла зделать препятия, и воевано, и строено подобне, как о иудеях, Иерусалим по возвращении вавилонском созидающих, пишется: "Единою рекою своею творяху дело, а другою держаху меч"... Помрачил славу их Петр, который купно и скипетр, и меч, и древоделная орудия носит, не урод телом, но дивен делом, многоручный нарещися достоин". В слове на воспоминание полтавской победы Феофан восклицал: "Петр, и к скипетру и к мечу родившийся, самодержец наш и воинственник наш!"

Рассматривая эмблематику Петровского времени, необходимо помнить, что ее развитие и формирование происходит в эпоху барокко, отличную от других не только стилистическими особенностями искусства, но и формой мышления. Эмблематика в эту эпоху была одним из важнейших жанров, который предельно выражал основные особенности искусства того времени, в котором, как в фокусе, собирались и перекрещивались идейные устремления и художественные тенденции. Значение эмблемы, "умственный образ" не был строго фиксирован. Он отличался динамичностью, мог быть многозначен, хотя в значительной мере связан традицией. Так, одно и то же изображение могло приобретать различный смысл.

В связи с темой нашей работы эти положения имеют большое значение, так как символическая многозначность меча уже отмечалась нами в допетровское время. В Петровское время распространилось еще одно значение символики меча, которое нельзя упускать из виду. Эмблемой его патрона апостола Павла (напомним, что Петра крестили в день св. апостолов Петра и Павла, 29 июня) было изображение меча, то есть орудия, которым Павел был казнен. В средневековой эмблематике часто встречаются перекрещенные мечи, а еще один вариант эмблемы апостола Павла – меч, на который наложена открытая книга с надписью Spiritus Gladius, то есть меч духовный. Совместная эмблема апостолов Петра и Павла – перекрещенные ключ и меч. Именно такое изображение можно видеть под портретом Петра на фронтисписе книги "Триумф польской музы", напечатанной в 1706 г. в Москве и на транспаранте фейерверка 1 января 1723 г. в Москве по случаю взятия Дербента. В книге Иоанна Максимовича "Осм блаженства евангелские от Христа господа Спаса нашего изречение" 1709 г. о Петре-победителе говорится "се есть меч златий".

В заключении рассмотрим еще один вариант символики изображения меча. В Петровское время на многих памятниках встречается изображение Марса, естественным атрибутом которого является меч. Однако, один из образов русских пьес начала XVIII в. "Марс роксалянский" – Петр. Впервые он появляется в пьесе "Страшное изображение" 1702 г. Марс российский в своей победе видит победу православной церкви в первую очередь:

1 января 1703 г. в ознаменование взятия русскими войсками Нотебурга было устроено представление "Торжество мира православного", основная идея которого была изложена в "перечне" первого явления третьего действия: "Злочестие, жалея о погибели Идолослужения и умножении Благочестия вжигает две кометы, луну таврикийскую, льва шведскаго, еже вредити Православие; но Благочестие, под криломи орла великороссийскаго неврежденно, Марсу российскому дает крест и меч, еже Православия борителя побеждати". Петр-победитель выступает на триумфальных вратах в нескольких образах, в том числе и в образе Марса. Так в верхней части триумфальных ворот 1704 г. было изображение "Марса вооруженного (сиречь воинскую его царскаго пресветлаго величества силу, в возвращенных странах оставленную) со щитом, на немже имя его царскаго пресветлаго величества написано, мечем аки бы поражающего Фаетона внизу, утопающего в море, знаменающаго силу свейскую, в Ливонии в потоках крове своея от российскаго Марса пролияныя, утопающую".

Феофаном Прокоповичем в Софийском соборе в присутствии Петра, вероятно, 24 июля 1709 г. был произнесен "Панегирикос, или Слово похвальное о преславной над войсками Свейскими победе", в котором Петр назван Марсом: "Твой же Марс, о монархо всероссийский".

Завершая рассмотрение памятников XVII – первой четверти XVIII вв., можно сделать следующий вывод. Наряду с широко известными эмблемами, встречаемыми в русской государственной геральдике, такими, как двуглавый орел, ездец, единорог, крест Константина, Андреевский крест, использовалось и изображение меча. Эта эмблема допетровского времени имела двойную семантику: духовную и светскую, как символ власти. Следовательно, изображение меча на русских знаменах первой четверти XVIII в. не было нововведением этого времени, а продолжало уже установившуюся традицию. Тем более нет оснований говорить о чисто светском характере этой эмблемы в Петровское время, так как на большинстве памятников, прежде всего на знаменах, меч фигурирует как оружие Бога, "меч Божий", направленный против неверных, связанный семантически с Апокалипсисом. Это представляется в высшей степени естественным для православного государства, в котором религиозность сохраняет свою силу, несмотря на всю кажущуюся, при поверхностном взгляде, атеистичность реформ Петра.

При Петре в соответствии с общими закономерностями развития барочной эмблематики многозначимость этой эмблемы стала еще шире, что в значительной степени было обусловлено тем, что эмблемой одного из патронов Петра был меч. Кроме того, значительную роль в распространении идей и эмблем, так или иначе связанных с образом Петра, сыграло формирование в это время абсолютизма, культа государя, царя, императора. На службу этому процессу было поставлено все: литература, изобразительное искусство и, конечно, геральдика.

(По материалам статьи Г.В. Вилинбахова "Символика меча в русской государственной геральдике XVII – первой четверти XVIII вв."
в сборнике научных трудов "Геральдика: Материалы и исследования", 1987)